Статья знакомит с культурологическим исследованием мегапроекта «Один пояс — один путь». В ней показано, что Китайская народная республика позиционирует свою глобальную инициативу воссоздания Великого шелкового пути как инфраструктурный проект. Его воплощение сопровождается лишь политическим и экономическим дискурсом. Это, по мнению автора, большое упущение, поскольку успех или провал грандиозных планов Поднебесной зависит не столько от задействованных административных и финансовых ресурсов, сколько от искренней заинтересованности и вовлеченности людей, от взаимодействия намного более широкого культурного плана. Исследование русскоязычных информационных материалов, посвященных данному проекту, показывает, что гуманитарная составляющая Нового шелкового пути пока находится на уровне деклараций и формальных тематических процедур означивания. Проект малоизвестен. История Великого шелкового пути не актуализирована. Культурная перспектива его возрождения не дискутируется. Никто не мечтает об обогащающем культурном синтезе. Не слышны восторги от предвкушения новых открытий и перспектив. Проект в целом находится на периферии внимания и умозрения. А что если глобализация продолжит свое развитие с позиций не протестантской, а конфуцианской или буддийской этики? Это может быть хорошей альтернативой, которая все изменит, это возможно, как и многое другое, если мы этого захотим, но разговора о культурных трансформациях, к которым проект может привести, не ведется. Наблюдается иное. На восьмом году осуществления инициативы «Пояс и путь», проекта, поражающего размахом преобразований и огромными инвестициями, энтузиазм его участников (политиков, администраторов и бизнесменов) нередко омрачаем сомнениями, по сути связанными с разночтением событий и договоренностей. Онтологические причины такого положения дел — культурная констелляция (зависимость от точки зрения и несовпадение онтической сборки одних и тех же феноменов). Разбирая конкретные примеры, автор приходит к выводу, что непонимание мировоззренческих ориентиров, несовпадение ценностей, разночтение мотиваций и устремлений друг друга весьма затрудняет доверительное и заинтересованное сотрудничество. Без актуализации дискурса, без привлечения людей к сотворчеству, без широкого и глубокого включения в проект неформально организованной гуманитарной сферы, в которой решаются проблемы «человеческого, слишком человеческого», проект вряд ли сможет оправдать ожидания по части своей исторической миссии.

Развитие цифровой культуры внесло значительные изменения в сферу культуры и информации, включая библиотечную деятельность. В результате оцифровки библиотечного фонда образуется цифровой ресурс знания, требующий осмысления и выявления его потенциальных возможностей, сильных и слабых сторон. Сильные стороны цифрового ресурса — кратное увеличение доступности книжного фонда и качественное изменение возможности его исследования. К проблемным сторонам цифровизации можно отнести вопрос о достоверности цифровых источников и аутентичности книжной единицы, переведенной в цифровой формат. Одним из верификационных решений данного вопроса может стать формирование цифрового инфоблока, сопровождающего цифровую книгу, в котором бы собиралась, накапливалась и сохранялась информация о бумажной книжной единице, истории ее бытования.

Вследствие развития цифровых технологий материальная книга перестает быть единственным носителем информации. Из информационного документа она превращается в объект культуры, обладающий ценностью памяти, историческими и художественными признаками. Переведение книги в разряд культурного объекта сближает позиции библиотеки и музея как медиумных социально-коммуникационных институтов, выступающих в качестве площадки для презентации своих фондов, одной из наиболее оптимальных форм которых являются выставки. Обсуждается проблематика репрезентативности книжных выставок и книжных экспонатов. Анализируется значение репрезентативной функции в условиях развития цифровой среды и цифровых технологий. Репрезентативность книжных выставок исследована применительно к тематическому и художественно-мифологическому экспозиционным методам.

Рассматривается деятельность Музея живописной культуры (МЖК) и Высших художественно-технические мастерских (ВХУТЕМАС) и их экспериментальные поиски первой трети XX в. в области создания новых музейных экспозиционных форм и выставочных форматов. Проведены параллели между универсальными методиками работы с арт-объектом, которые разработали МЖК и ВХУТЕМАС, и работой с книжными экспонатами при создании выставки сегодня. Кратко обрисованы задачи, решаемые кураторско-дизайнерской группой, для усиления репрезентативной функции экспоната-книги. Анализируются современные формы реальных и виртуальных выставок, их взаимосвязь и взаимовлияние, форматы взаимодействия. Отмечается значение выставок для самопрезентации культурных институций в цифровом пространстве.

Роль медиапроектов в современном мире растет, они используются в различных сферах деятельности субъектов социокультурной коммуникации. Театры и музеи, стремясь оставаться живой частью общества, все чаще используют медиапроекты, предоставляя своим посетителям возможность взаимодействовать с культурными достижениями настоящего и прошлого. Цель статьи — исследование трансформации музейного, театрального, образовательного пространства и рассмотрение медиапроектов как перспективной коммуникационной технологии в развитии учреждений культуры. Дается определение понятия «медиапроект в сфере искусства». Музеи и театры сегодня являются участниками процесса медиатизации, они активно используют цифровые коммуникационные технологии и новые модели коммуникации с аудиторией. Рассмотрены примеры успешных медиапроектов с использованием технологий виртуальной и дополненной реальности в российских музеях и театрах за последние несколько лет, в том числе в условиях пандемии COVID-19. Делается акцент на связи учреждений культуры с новыми медиа — оба распространяют информационный контент, стремятся получить и удержать внимание аудитории. Описываются примеры новых медиа, которые имеют успешный опыт реализации образовательных и просветительских проектов. Также в статье рассматриваются культур-ориентированные медиапроекты в сфере образования, что способствует формированию и укреплению культурной компетентности современного специалиста любой сферы.

Сформулированы проблемы, с которыми может столкнуться учреждение культуры на этапах планирования и реализации медиапроекта. Автор приходит к выводу, что медиапроекты помогают привлечь к учреждению культуры широкую аудиторию и удержать интерес постоянных посетителей; интерактивность, геймификация и качественный дизайн позволят вывести медиапроекты в сфере искусства на качественно новый уровень.

Статья представляет обзор литературы по истории изучения греческой религиозной гравюры. Здесь впервые собраны сведения от начальных упоминаний греческих гравюр путешественниками до научных трудов — монографий, статей, каталогов собраний и выставок, посвященных этому редкому феномену массовой религиозной культуры XIX в., которому уделено недостаточно внимания, особенно в отечественной литературе. В российских собраниях довольно полно представлен этот вид искусства, но он остается известным только узкому кругу специалистов. В статье дан систематизированный обзор мировой литературы, который представляет масштаб изученности темы и открывает пространство для дальнейших исследований. Показаны первые донаучные (эмпирические) опыты описания и интерпретации греческой гравюры как особого вида церковного искусства, преимущественно афонского. Далее рассмотрены первые научные исследования и проанализированы монументальные работы, на которые опираются все последующие ученые. Это такие каталоги, как «Бумажные иконы» Д. Папастрату (в двух томах), «Хиландарская графика», «Святогорская графика» Д. Давидова. Наряду с исследованиями основных современных авторов упоминаются и работы, связанные с темой греческой гравюры косвенным образом, касающиеся генезиса этого вида церковного искусства. Изучение проскинитариев, видовой гравюры и живописи с изображением святых мест. Завершает статью историографический обзор недавно изданных отечественных каталогов и научных трудов. Такая структура изложения соответствует задаче изучения интереса ученых к этому виду искусства, выявления научных проблем, которые привлекали исследователей в разные периоды времени.

В статье рассматривается вопрос о преемственности ренессансными светскими знаками — шляпными брошами — формы и композиции позднесредневековых значков пилигримов. Более сотни европейских портретов конца XV — первой половины XVI в. представляют модель в головном уборе, декорированном подобной медалью или брошью, часто с эмблематическим изображением внутри. Происхождение этого аксессуара связано с религиозной традицией — хранением небольших медальонов из паломнических мест, выполненных из дешевых металлов или воска и известных как «знаки пилигримов». Актуальность исследования заключается в сопоставлении культурных традиций, изучаемых обычно отдельно друг от друга из-за принадлежности к разным периодам истории искусства, а также в попытке проследить их преемственность. Интерес представляет не только формальное сходство религиозных и светских знаков, но и выявление точек их перехода из статуса предмета, обладающего сакральным смыслом, в статус знака личной идентификации владельца. С этой целью в статье освещены основные аспекты существования и функционирования паломнических знаков, проанализированы практики их приобретения, ношения и хранения. Уделено внимание развитию их внешних форм, разнообразию материалов, а также значениям, которыми эти знаки наделялись в повседневной жизни. Таким образом, в статье исследован процесс функционального перемещения знаков паломника из религиозной сферы, в которой они выступали свидетельствами благочестивых путешествий, в область частной жизни, где поначалу знаки на шляпах все еще сохраняли значение религиозного покровительства. В отдельных примерах портретных изображений представлена практика ношения ювелирных значков-брошей, ставших частью аристократического модного костюма, элементы которого могут быть интерпретированы в контексте практик личной идентификации. В этой роли знаки на шляпах подразумевают своеобразное высказывание чувств, настроений и интенций портретируемого. В процессе сравнения ренессансных брошей и значков паломников проявляется и их существенное семантическое различие, организующее визуальный нарратив.

«Мороз» по жести — техника декорирования, широко применявшаяся в русском сундучном промысле XIX—XX веков. Она основана на кристаллизации расплавленной полуды (смеси олова и свинца) при добавлении капель воды и химической реакции на кристаллизованную полуду смеси серной и азотной кислот. Данному методу украшения сундуков и шкатулок ранее не посвящалось специального исследования. Цель настоящей статьи — выявление истоков и значения этой техники в истории сундучного производства России, определение ее художественных особенностей в сравнении с изделиями зарубежных мастеров, а также анализ конкретных произведений. В качестве материала исследования привлекались экспонаты из собрания отдела народного искусства Государственного Русского музея. Хронологические рамки исследования — XIX—XX столетия. Автор статьи приходит к выводу, что техника «морожения» жести пользовалась популярностью на всей территории России, а не была принадлежностью прикладного искусства только Великого Устюга. На протяжении длительного времени она играла важную роль в отделке сундучных изделий: сундуков, шкатулок, погребцов, ларцов. В некоторых центрах эта техника успешно конкурировала с росписью. Вероятнее всего, «мороз» по жести был явлением заимствованным. Это стало возможным благодаря сложению благоприятных условий, связанных не только с торговлей, но и развитием культуры определенных регионов России. Иностранная техника была адаптирована русскими мастерами в соответствии с требованиями местных художественных традиций.

Исследование посвящено изучению феномена russerie («русской темы») и его специфического воплощения в творчестве французского гравера и художника Жан-Батиста Лепренса (1734—1781). Ученик Франсуа Буше (1703—1770), последовательно развивавший рокайльную эстетику своего учителя, Ж.-Б. Лепренс приехал в 1757 г. в Санкт-Петербург. Проведя пять лет в России, художник вернулся на родину во Францию. В течение последующего десятилетия, осмысляя впечатления, полученные во время поездки по России, он создал многочленные работы, посвященные «русской теме». Именно эти произведения легли в основу нового жанра экзотизма в европейском искусстве — russerie. Одним из наиболее ярких и самобытных примеров «русской темы» в графике являются гравюры в изобретенном Ж.-Б. Лепренсом способе гравирования, получившем название «лавис» (1769). Эти листы, создающие иллюзию акварельного рисунка в печатной графике, до недавнего времени практически не привлекали внимания отечественных исследователей. В статье впервые последовательно рассмотрены особенности данной техники, а также на основе ряда архивных документов представлена реконструкция общественного мнения и оценка этих работ зрителями. Центральное место в статье занимает исследование интерпретации ключевой для Ж.-Б. Лепренса «русской темы» в лависе. На сюжетном и стилистическом уровнях показано своеобразие russerie в гравюре в технике лависа и соотношение этой темы с китайской (chinoiserie) и турецкой (turquerie) в творчестве рокайльных мастеров. Намечены также перспективы развития «русской темы», которые появились под влиянием графических листов в технике лависа.

В статье исследуется ряд графических произведений М.В. Добужинского, опубликованных в журналах «Шут», «Мир искусства», «Аполлон», в сравнении с работами художников из мюнхенских журналов Jugend и Simplicissimus. Выявлены мотивы, оказавшие влияние на творчество Добужинского: изображение мостовой и кирпичной кладки, а также черного кота. Установлено, что М.В. Добужинский повторил рисунок черта Т.Т. Хайне в виньетке для журнала «Золотое руно». Впервые предпринят анализ рисунков М.В. Добужинского, опубликованных в российских журналах рубежа веков, в сравнении каждого из них с рисунками в журналах Jugend и Simplicissimus с аналогичными мотивами. В этом заключается научная новизна работы. Хронологический метод анализа произведений журнальной графики М.В. Добужинского позволил проследить генезис образа города и уточнить представление о времени обращения художника к теме зодчества классицизма. Кроме того, в научный оборот введены рисунки М.В. Добужинского для петербургского сатирического журнала «Шут». Их анализ по хронологическому принципу в сравнении с аналогичными произведениями из мюнхенских сатирических журналов выявляет генезис освоения М.В. Добужинским стилистики рисунков югендстиля в первый год самостоятельной деятельности. Полученные результаты позволяют установить влияние гравюр на дереве А. Дюрера на формирование уникальной линии в рисунках М.В. Добужинского. Автор заключает, что в силу обращения художника к гравюрам на дереве А. Дюрера, а также к гравюрам японских мастеров, М.В. Добужинский прошел тот же путь, что и мастера мюнхенской журнальной графики, развив их достижения на новом уровне в своих произведениях к середине 1900-х годов.

Работа посвящена проблематике развития и изменения изобразительного языка Е.А. Кибрика в условиях сопричастности системе мировоззренческих ценностей П.Н. Филонова и его школы. Исследуется процесс интерпретации знака в иллюстрациях графика и символичности художественного языка Кибрика как составляющей натурфилософского учения Филонова. Понятие «аналитическое искусство» либо «аналитический метод» может быть рассмотрено прежде всего как новаторская разработка Филонова, для которой характерна концепция художника-исследователя, основанная на раскрытии аналитическим путем «чистоты» форм.

В контексте изучения творческого мышления Кибрика филоновского периода представляется значимым рассмотрение сопряженности проблем в области иллюстрирования литературных произведений со способом натурфилософской изобразительности и технической выразительности деталей. Работы Кибрика позволяют выявить тематику, психологические и социальные мотивации, свойственные филоновскому учению, а также поставить вопрос о незавершенности поисков стиля и художественного языка.

Идеология нового времени, тождественная новаторскому содержанию русского авангарда, была проявлена и в творчестве Кибрика конца 1920-х — начала 1930-х годов. Его роль в общем процессе создания парадоксальной художественной реальности определена преимущественно влиянием Филонова — теоретика и мастера аналитического искусства. Особую актуальность исследованию придает анализ ранее не изученных и не опубликованных работ Е.А. Кибрика филоновского периода (1930) из собрания семьи искусствоведа А.А. Агамировой и академика Российской академии художеств Б.Ф. Бельского. В статье представлены не исследованные ранее рисунки Е.А. Кибрика (1930), являющиеся результатом первой творческой командировки художника. В графических листах раскрывается многовариантность метода художника и экспериментальный подход, который во многом оставался безызвестным для широкой аудитории.

В статье рассматриваются современные англоязычные исследования многопользовательских ролевых игр. Можно выделить несколько больших проблемных полей. Цель настоящей статьи состоит в том, чтобы проследить, как формируются самые крупные из них, описать процесс их становления и развития в настоящее время, а также описать основные положения, к которым пришли исследователи в своих работах. Обсуждение этой темы дает возможность понять, каким образом меняется понятийный аппарат исследования многопользовательских ролевых игр в современных англоязычных исследованиях.

Одно из крупных проблемных полей связано с изучением мотивации участников многопользовательских ролевых игр. Это проблемное поле стремится ответить на вопрос «Что заставляет игроков возвращаться в одну и ту же игру снова и снова?». Ученые, работающие в этом поле, считают, что игроки возвращаются в виртуальные миры из-за возможностей виртуального заработка, разнообразия социальных интеракций, отыгрыша роли, а также духа исследования. Разработка другого проблемного поля складывается на основе изучения отношений между игроками, построения социальных связей на базе видеоигры. Исследователей интересуют вопросы лидерства и социальной консолидации, которая обретает в многопользовательских ролевых играх форму гильдий. Третье крупное проблемное поле образуется из исследования самоидентификации игроков. Ученые пытаются понять, какие части идентичности игрока влияют на его опыт и как его опосредуют. Исследования многопользовательских ролевых игр — сложное междисциплинарное явление, требующее привлечения специалистов из разных областей, в частности экономистов, социологов, лингвистов.

Статья посвящена исследованию иконографии праздника Пасхи в России, а именно образа «Восстание от гроба с Сошествием во ад», который появился в русском искусстве в XVII—XVIII веках. Он возникает в результате копирования русскими иконописцами западноевропейской гравюры, которая иллюстрирует Апостольский символ веры — его пятую формулу, отличную от православной. В православном Символе веры в пятой формуле называется Воскресение в третий день; в Апостольском — Сошествие во ад и Воскресение. Апостольский символ веры включается в протестантские «Библии в лицах», которые оказываются источником новых сюжетов и композиций.

В процессе бытования в русском искусстве новый образ «Восстание от гроба с Сошествием во ад» наполняется дополнительными сюжетами, но главное, изменяется его композиционная схема.

Два основных сюжета — Сошествие во ад и Восстание от гроба — располагаются на поле иконы по-разному, в зависимости от интерпретации иконописцев или же в точном соответствии с гравюрным образцом. Выделяются композиционные варианты с последовательным или вертикальным расположением сюжетов. Внутри первого варианта могут быть свои подгруппы: «Сошествие во ад» (топос которого преисподняя) располагается ниже образа «Восстание от гроба» (топос которого земное пространство). Мы видим, что иконописцы соотносят «Сошествие во ад» с образом «Анастасис» (православной иконой Воскресения Христова). Это следует из того, как изменено расположение сюжетов, когда на более старых памятниках — в противоречии с композицией гравюры — «Восстание от гроба» располагается ниже.

Наиболее известный в русском искусстве — вертикальный композиционный вариант. Два сюжета находятся строго друг над другом, образуя центральную ось всего иконописного произведения, вокруг которой добавляются другие сюжетные линии. В соответствии с западноевропейской гравюрой в верхнем регистре здесь располагается «Восстание от гроба». Эти различные модификации необходимо учитывать для того, чтобы понимать как генезис, так и основное содержание новой иконографии.

Архетип идеального города является одним из наиболее значимых в развитии мировой культуры в связи с тем, что представление об идеальном мироустройстве, воплощенное в пространственном образе, с древности отражало важнейшие ценностные ориентиры культур Средневековья и Нового времени как Запада, так и Востока. В русской культуре архетип идеального города нашел свое воплощение в образах Небесного Иерусалима и града Китежа. В качестве объекта исследования нами выбрано творчество российских художников-наивистов XX в., позволяющее проследить динамику развития данного архетипа в современной отечественной культуре. Предметом исследования является воплощение и своеобразная интерпретация архетипа идеального города в творчестве художников-наивистов Павла Петровича Леонова (1920—2011), Вагана Еревандовича Сакияна (1926—2002), Юрия Дмитриевича Деева (1944—1998); целью — выявление культурно-обусловленных трактовок национальных архетипов идеального города в наивном искусстве ХХ века. Проводится также многоуровневое культурологическое исследование творческого мира художников-наивистов П.П. Леонова, В.Е. Сакияна и Ю.Д. Деева, раскрывающее наиболее характерные черты данного художественного феномена. Изучение русской народной культуры предполагает обращение к целому ряду работ по культурологии, философии, мифологии, истории, филологии, фольклористике и другим наукам, рассматривающим вопросы национальных архетипов. Анализ произведений наивной живописи русских художников осуществляется на основе культурфилософского, сравнительно-исторического, типологического, аналитического подходов. Искусство наива как удивительное явление русской культуры весьма мало изучено в современной науке, между тем оно объединяет множество различных культурно-психологических, культурно- исторических и социокультурных явлений.

Требования к информации и статьям